– Мнe, пoжaлуйстa, вoн тoт бутeрбрoд с вeтчинoй и чaшку кoфe.

– Пoжaлуйстa. С вaс три тысячи бoливaрoв.

– (C ноткой отчаяния в голосе.) А могу я долларами ­заплатить?

– (С горечью, но всё же достаточно твёрдо.) Увы, дорогой ­сеньор. Мы ведь с вами не в Нью-Йорке, а в Венесуэле, и наши деньги – боливары. Другого варианта нет.

– Но я согласен на очень хороший курс! Отдайте мне мой бутерброд!

– Сожалеем, сеньор. Доллары нам не нужны. Либо боливары, либо ничего.

В Каракасе я сталкивался с подобной ситуацией на каждом шагу, искренне поражаясь проблеме. Для Латинской Америки такое поведение совершенно нетипично. Доллар США – самая популярная иност­ранная валюта, в ней хранят сбережения, делают подарки на свадьбу. В Перу, Боливии, Аргентине, Бразилии я часто расплачивался баксами. И уж конечно, не ожидал неприятия «зелёного» в Венесуэле. Ведь местные день­ги стоят немногим дороже бумаги, на которой они напечатаны. Самая большая купюра – 500 боливаров, а за 1 бакс на чёрном рынке дают 3000. Если меняешь 100-долларовую бумажку, надо с рюкзаком на сделку приходить. И поэтому ещё больше удивляешься: как же Венесуэла заставила граждан уважать подобные «фантики», загнав доллар в угол?

Нефть, кролики и спекулянты. Как богатство уничтожило экономику Венесуэлы

Подробнее

Тайно, без свидетелей

– Первым делом здесь очень строгие законы, – объясняет журналист Андрес Гонсало Фернандес. – Иностранной валютой нельзя расплачиваться – иначе вас обвинят в «незаконных финансовых операциях». По прилёте в ­аэропорт Каракаса к пассажирам, ожидающим у ленты багаж, больше не подходят грузчики и не предлагают поменять доллары. Раньше «валютчики» были на каждом углу, а теперь это запрещено. За использование доллара вне обменника легко загреметь на 6 месяцев в тюрьму. От незнакомого человека принимать американские деньги опасаются: кто вас знает, может, вы сотрудник полиции, маскирующийся под туриста. Разумеется, Венесуэла – страна бедная, когда кому-то из торговцев нужен заработок, он рискнёт с долларами… но постарается сделать это незаметно и желательно без свидетелей.

Каждое утро моей командировки в Венесуэле начиналось с трагического приключения – тщетной попытки поменять доллары на местные деньги или заставить хоть кого-то принять их в уплату за услуги. Официальные обменные пункты стояли закрытыми (служащие бастовали), пластиковая карточ­ка российского банка в магазинах Каракаса не проходила, уличные банкоматы осаждали очереди из жаждущих, и «париться» там на 30-градусной жаре не хотелось. Вдобавок Венесуэлу сотрясал кризис налички: банкоматы после ожидания в очереди выдавали в сутки лишь сумму, равную 400 рублям (!). Обращение к «валютчикам» чёрного рынка (обычно нелегальный обмен тут практикуют владельцы небольших ювелирных магазинов) мне ничего не дало. У лавочников тоже не было в наличии бумажных боливаров, да и к доллару энтузиазма они не проявили.

Бензин, жилье, еда — за 1 рубль. Как Венесуэла построила коммунизм

Подробнее

«Воду за бакс не продам»

Один хозяин «ювелирки» презрительно назвал «зелёный» «валютой агрессора» и выразил готовность взять евро (но у меня не было евро!), другие не желали принимать доллары даже по ­изрядно заниженному курсу – «возни с ним сейчас много». Конечно, меня это не радовало. Ну представьте ситуацию – жарко, хочется пить, а продавщица воды в киоске наотрез отказывается взять доллар. Словно в советском фильме «Дежа вю»: там американец пытается расплатиться «зелёными», а ему в ответ: «Это не деньги, рубли давайте». Так и здесь – боливаров нет? Извините, тогда ничем помочь не можем, мы принимаем только нашу национальную валюту. И ведь ладно ещё, если бы венесуэльский боливар был стабильным! Нет, курс доллара часто прыгает до небес. Разумеется, люди (и это логично) хранят сбережения в американских банкнотах, а для внутренних расчётов  только «свои» деньги – бакс зажат в жёсткие рамки. Водитель такси, нанятый мной на весь день, согласился принять «зелёные», но при этом просит отдать заработанное не на публике, а в машине, предварительно оглянувшись по сторонам. «Мало ли, может, за соседним столиком в кафе сидит переодетый полицейский. Могут быть проблемы».

– Когда я учился в России, меня удивляло: сколько же всего у вас завязано на доллар или евро! – вспоминает экономист Карлос Хорхе Санчес, приехавший получать образование в Москву в самом конце 1990-х. – А ведь доллар – крайне опасная вещь… его следует умеренно дозировать, иначе есть риск сильно отравить экономику, как человеческий организм алкоголем. Почему, например, ваши авиакомпании для внутреннего рынка ставят цены в евро? Человек не должен волноваться, что едва изменится курс, так и билеты на самолёт сразу подорожают, это неправильно. Ни доллар, ни евро не являются валютой России. Или, скажем, бакс взлетает, рубль падает – тут же растут цены на российские продукты. Каким образом? Они что, все производятся в Америке? Даже в Венесуэле, где благодаря глупейшей экономической политике Чавеса и Мадуро еда в супермаркетах на 90% импортная, цены с такой скоростью не повышают. Конечно, у вас постепенно уходят от доллара – ведь когда-то и при продаже квартиры продавец соглашался брать только баксы. Но это не так быстро, как вам следует делать.

Как вернуть деньги из Венесуэлы? Страна на грани войны должна РФ 17 млрд.

Подробнее

Картой за два яйца

Кстати, в некоторых странах Латинской Америки (скажем, в Сальвадоре и Эквадоре), устав от бесконечной инфляции и бунтов населения, правительства ввели в качестве главного платёжного средства доллар США. Президент Венесуэлы Николас Мадуро, вероятно, и рад бы согласиться на свободное обращение бакса, но отказывается принципиально: ведь это означает прогнуться перед Америкой. В 1990-е гг. мы относились к рублю с презрением и всё считали в долларах. Однако в Венесуэле при очень слабой национальной валюте смогли привить уважение к боливару. «Неужели даже автомобиль за доллары не продадут? – удивляюсь я. – Ведь сколько же тогда бумажек надо привезти наличными в магазин – вагон, что ли?» «Зачем? – спрашивает венесуэльский бизнесмен. – Можно применить местную карточку. Кредитку везде принимают – хочешь, за «Мерседес» расплачивайся, а хочешь – за два куриных яйца».

Я заказываю в ресторане ужин, и меня предупреждают шёпотом на ухо – доллары в оплату возьмут, посчитают по курсу чёрного рынка. Но расплатиться следует потом, выйдя в отдельную комнату, чтобы не было свидетелей.

 Я категорически не хочу, чтобы наша экономика была, как в Венесуэле, – с 90% импорта, полным хаосом с поставками продуктов, полной зависимостью от цен на нефть и очередями в банкоматы. Однако верно – когда наша государственная авиакомпания определяет цены за билеты в евро, а вслед за курсом доллара моментально дорожают произведённые в России сыр, молоко и масло, кто же тогда будет уважать рубль? 

Наш человек в Венесуэле. Черный рынок и другие приключения журналиста «АиФ»

Подробнее

Правительство Венесуэлы смогло сделать так, что ни одна фирма в стране не выставит цену хоть бутылки воды, а хоть и автомобиля в долларах, к американской валюте боятся прикоснуться: это помогает бороться с паникой и инфляцией, пусть экономика страны и находится в полумёртвом состоянии. Мы же в России много говорим про желание «отвязаться от бакса». Но воз и ныне там.